Негатор. Возвращение неправильного попаданца - Страница 95

Мастер Валад остался невозмутимым. Причиной тому послужил не только возраст, но и размер вклада в изделие: он все же был минимальным.

У господина магистра телемагии лицо стало сосредоточенно-деловитым. Примерно такое бывает у шахматиста, перед которым стоит непростая, но теоретически решаемая задача. Скажем, поставить мат одинокому королю с помощью своих короля, слона и коня.

Другая сцена, которую я видеть никак не мог

Магистры магии превосходно подготовились к докладу. Осталось лишь убедить в этом руководителя – особо почтенного Файера. Стоит отметить, что шеф был не только (и не столько) ученым, сколько преподавателем. И в силу опыта отменно понимал, как надлежит руководить учениками, даже если те в ранге магистров.

По этой причине доктор магии ничем не выказал удовлетворения, которое испытывал, когда подчиненные подготовили результат аж за полторы недели до окончания срока. Наоборот, он состроил скучающе-брезгливую мину: дескать, знаю, что представите ерунду, но как раз сейчас у меня найдется свободное время выслушать и разгромить эту бредятину.

И все же Файер не смог сдержать довольного хмыканья, когда доклад закончился. Потом начались вопросы.

– Итак, вы утверждаете, что в заданных пределах – от нуля до ста пятидесяти единиц частной магоемкости – устойчивость по Сарату растет?

– Совершенно верно, особо почтенный.

Доктор добавил брюзгливости в голос:

– Пожалуй, похвально, но исследование построено недостаточно аккуратно. Да, вам задали эти пределы. Но можно же было догадаться попробовать и бо́льшие значения…

– Именно это мы и подумали, особо почтенный. Хотя, осмелюсь сказать, подобные величины магоемкости возможны лишь при использовании… э-э-э… особо крупных кристаллов. Тем не менее устойчивость при магоемкости до десяти тысяч представлена на этих графиках…

Файер мысленно ахнул. Объем расчетной работы был гигантским. Но на лице у господина доктора отражалось лишь чуть повышенное внимание.

– …а на этой группе графиков – вплоть до ста тысяч. По примерным оценкам, для этого потребуется работа с кристаллом кварца объемом не менее половины кубического ярда.

– Весьма похвально.

В разговор встрял второй магистр, до той поры молчавший.

– Также почтительно замечаю, что устойчивость в районе девяноста пяти сотых означает, что природное воздействие в отсутствие внешней подпитки может разрушить полученный «Вихрь Рухима», но для этого потребуется примерно пятнадцать минут. Эта цифра, само собой, зависит от величины и конфигурации природных полей. Иначе говоря, при магоемкости от пятидесяти тысяч и более энергия тратится лишь на его перемещение, но не на поддержание.

– Превосходно.

Файер имел все основания на эту оценку. Он-то понял, какие перспективы открываются. И о наличии в хранилищах Академии соответствующих кристаллов ему было известно. Пожалуй, с этими результатами не стыдно выступить перед Высшими.

– Мне понадобятся ваши записи. Их надо будет пригладить и вообще… придать форму. Да, между прочим: докторской из этого не сделать. Но стать частью диссертации ваши расчеты могут.

Магистры многозначительно переглянулись. Они знали цену таким словам.

О непосредственном участии в работе особо почтенного универсала Сарата никто из них так и не обмолвился.

Я попросил пригласить к себе Арзану. Именно попросил, не приказал. Госпожа магистр явилась не сразу, а через примерно полчасика.

– Арзана, у меня будет к вам большая просьба…

По молодости лет и малоопытности в дипломатии девушка не смогла сдержать удивления.

– …через четыре дня предстоят испытания летательного аппарата. Не могли бы вы на них присутствовать?

Лицо собеседницы приняло точно такое же выражение, каким оно было бы у наставницы: спокойным и вместе с тем внимательным.

– Вы ожидаете травм? Каких именно?

– Уверяю вас, я НЕ ожидаю какого-либо вреда здоровью летчика. Но… чего только Темный не придумает, пока Пресветлые спят.

Весьма почтенная позволила себе мимолетную улыбку.

– Вот почему я прошу вас там быть. В самом худшем случае возможен перелом или переломы. Ушиб внутренних органов. Гематомы… ну, их даже не считаю.

При перечислении возможных результатов полета лицо Арзаны выражало не: «Какое счастье, у меня будет возможность попрактиковаться в переломах!», – а скорее: «Какого же Темного вы меня в такое втягиваете?»

На самом деле соображения насчет Арзаны были до крайности меркантильными. Вероятность травмы я и вправду оценивал как весьма низкую. Вместе с тем поставленная задача вырабатывала у девчонки чувство ответственности. В самом худшем случае оставалась крепкая надежда на простое женское любопытство Намиры, которое должно было погнать ее на пробный полет. Вслух, конечно, это не говорилось.

– Итак?

– Разумеется, я буду, если вы этого хотите. Но присутствие вашей супруги также весьма желательно. Упомянутые вами гематомы – на такое я и не нужна, Иры с ее квалификацией вполне хватит.

Настала очередь первых летчиков. Готхар сохранял каменное выражение лица, как и подобает капитану. Гюрин пытался следовать примеру товарища.

– Вот что, курсанты. В полетах вы знаете толк одинаково. Но первым полетит курсант Готхар. У него есть опыт. Готхар! Тебе доводилось швартовать корабль?

– Так точно!

– Здесь будет нечто похожее на швартовку, но без кранцев.

Гюрин не понял, а моряк кивнул с видом знатока.